Маленький принц

или просто сидят и зевают. Одни только дети прижимаются носами к окнам.
– Одни только дети знают, что ищут, – промолвил Маленький принц. – Они отдают все свои дни тряпочной кукле, и она становится им очень-очень дорога, и, если ее у них отнимут, дети плачут…
– Их счастье, – сказал стрелочник.
Глава 23
– Добрый день, – сказал Маленький принц.
– Добрый день, – ответил торговец.
Он торговал самоновейшими пилюлями, которые утоляют жажду. Проглотишь такую пилюлю – и потом целую неделю не хочется пить.
– Для чего ты их продаешь? – спросил Маленький принц.
– От них большая экономия времени, – ответил торговец. – По подсчетам специалистов, можно сэкономить пятьдесят три минуты в неделю.
– А что делать в эти пятьдесят три минуты?
– Да что хочешь.
“Будь у меня пятьдесят три минуты свободных, – подумал Маленький принц, – я бы просто-напросто пошел к роднику…”
Глава 24
Миновала неделя с тех пор, как я потерпел аварию, и, слушая про торговца пилюлями, я выпил последний глоток воды.
– Да, – сказал я Маленькому принцу, – все, что ты рассказываешь, очень интересно, но я еще не починил самолет, у меня не осталось ни капли воды, и я тоже был бы счастлив, если бы мог просто-напросто пойти к роднику.
– Лис, с которым я подружился…
– Милый мой, мне сейчас не до Лиса!
– Почему?
– Да потому, что придется умереть от жажды…
Он не понял, какая тут связь. Он возразил:
– Хорошо, если у тебя когда-то был друг, пусть даже надо умереть. Вот я очень рад, что дружил с Лисом…
“Он не понимает, как велика опасность. Он никогда не испытывал ни голода, ни жажды. Ему довольно солнечного луча…”
Я не сказал этого вслух, только подумал. Но Маленький принц посмотрел на меня и промолвил:
– Мне тоже хочется пить… Пойдем поищем колодец…
Я устало развел руками: что толку наугад искать колодцы в бескрайней пустыне? Но все-таки мы пустились в путь.
Долгие часы мы шли молча. Наконец стемнело и в небе стали загораться звезды. От жажды меня немного лихорадило, и я видел их будто во сне. Мне все вспоминались слова Маленького принца, и я спросил:
– Значит, и ты тоже знаешь, что такое жажда?
Но он не ответил. Он сказал просто:
– Вода бывает нужна и сердцу…
Я не понял, но промолчал. Я знал, что не следует его расспрашивать.
Он устал. Опустился на песок. Я сел рядом. Помолчали. Потом он сказал:
– Звезды очень красивые, потому что где-то там есть цветок, хоть его и не видно…
– Да, конечно, – сказал я только, глядя на волнистый песок, освещенный луною.
– И пустыня красивая… – прибавил Маленький принц.
Это правда. Мне всегда нравилось в пустыне. Сидишь на песчаной дюне. Ничего не видно. Ничего не слышно. И все же тишина словно лучится…
– Знаешь, отчего хороша пустыня? – сказал он. – Где-то в ней скрываются родники…
Я был поражен. Вдруг я понял, почему таинственно лучится песок. Когда-то, маленьким мальчиком, я жил в старом-престаром доме – рассказывали, будто в нем запрятан клад. Разумеется, никто его так и не открыл, а может быть, никто никогда его и не искал. Но из-за него дом был словно заколдован: в сердце своем он скрывал тайну…
– Да, – сказал я. – Будь то дом, звезды или пустыня – самое прекрасное в них то, чего не увидишь глазами.
– Я очень рад, что ты согласен с моим другом Лисом, – отозвался Маленький принц.
Потом он уснул, я взял его на руки и пошел дальше. Я был взволнован. Мне казалось, я несу хрупкое сокровище. Мне казалось даже, ничего более хрупкого нет на нашей Земле. При свете луны я смотрел на его бледный лоб, на сомкнутые ресницы, на золотые пряди волос, которые перебирал ветер, и говорил себе: все это лишь оболочка. Самое главное – то, чего не увидишь глазами…
Его полуоткрытые губы дрогнули в улыбке, и я сказал себе: трогательней всего в этом спящем Маленьком принце его верность цветку, образ розы, который лучится в нем, словно пламя светильника, даже когда он спит… И я понял, он еще более хрупок, чем кажется. Светильники надо беречь: порыв ветра может их погасить…
Так я шел… и на рассвете дошел до колодца.
Глава 25
– Люди забираются в скорые поезда, но они уже сами не понимают, чего ищут, – сказал Маленький принц. – Поэтому они не знают покоя и бросаются то в одну сторону, то в другую…
– Потом прибавил:
– И все напрасно…
Колодец, к которому мы пришли, был не такой, как все колодцы в Сахаре. Обычно здесь колодец – просто яма в песке. А это был самый настоящий деревенский колодец. Но деревни тут нигде не было, и я подумал, что это сон.
– Как странно, – сказал я Маленькому принцу, – тут все приготовлено: и ворот, и ведро, и веревка…
Он засмеялся, тронул веревку, стал раскручивать ворот. И ворот заскрипел, точно старый флюгер, долго ржавевший в безветрии.
– Слышишь? – сказал Маленький принц. – Мы разбудили колодец, и он запел…
Я боялся, что он устанет.
– Я сам зачерпну воды, – сказал я, – тебе это не под силу.
Медленно вытащил я полное ведро и надежно поставил его на каменный край колодца. В ушах у меня еще отдавалось пенье скрипучего ворота, вода в ведре еще дрожала, и в ней играли солнечные зайчики.
– Мне хочется глотнуть этой воды, – промолвил Маленький принц. – Дай мне напиться…
И я понял, что он искал!
Я поднес ведро к его губам. Он пил, закрыв глаза. Это было как самый прекрасный пир. Вода эта была не простая. Она родилась из долгого пути под звездами, из скрипа ворота, из усилий моих рук. Она была как подарок сердцу. Когда я был маленький, так светились для меня рождественские подарки: сияньем свеч на елке, пением органа в час полночной мессы, ласковыми улыбками.
– На твоей планете, – сказал Маленький принц, – люди выращивают в одном саду пять тысяч роз… и не находят того, что ищут…
– Не находят, – согласился я.
– А ведь то, чего они ищут, можно найти в одной-единственной розе, в глотке воды…
– Да, конечно, – согласился я.
И Маленький принц сказал:
– Но глаза слепы. Искать надо сердцем.
Я выпил воды. Дышалось легко. На рассвете песок становится золотой, как мед. И от этого тоже я был счастлив. С чего бы мне грустить?..
– Ты должен сдержать слово, – мягко сказал Маленький принц, снова садясь рядом со мною.
– Какое слово?
– Помнишь, ты обещал… намордник для моего барашка… Я ведь в ответе за тот цветок.
Я достал из кармана свои рисунки. Маленький принц поглядел на них и засмеялся:
– Баобабы у тебя похожи на капусту…
А я-то гордился своими баобабами!
– А у лисицы твоей уши… точно рога! И какие длинные!
И он опять засмеялся.
– Ты несправедлив, дружок. Я ведь никогда и не умел рисовать – разве только удавов снаружи и изнутри.
– Ну ничего, – успокоил он меня. – Дети и так поймут.
И я нарисовал намордник для барашка. Я отдал рисунок Маленькому принцу, и сердце у меня сжалось.
– Ты что-то задумал и не говоришь мне…
Но он не ответил.
– Знаешь, – сказал он, – завтра исполнится год, как я попал к вам на Землю… – И умолк. Потом прибавил: – Я упал совсем близко отсюда.. -. И покраснел.
И опять, бог весть почему, тяжело стало у меня на душе. Все-таки я спросил:
– Значит, неделю назад, в то утро, когда мы познакомились, ты не случайно бродил тут совсем один, за тысячу миль от человеческого жилья? Ты возвращался к месту, где тогда упал?
Маленький принц покраснел еще сильнее.
А я прибавил нерешительно:
– Может быть, это потому, что исполняется год?..
И снова он покраснел. Он не ответил ни на один мой вопрос, но ведь когда краснеешь, это значит “да”, не так ли?
– Неспокойно мне… – начал я.
Но он сказал:
– Пора тебе приниматься за работу. Иди к своей машине. Я буду ждать тебя здесь. Возвращайся завтра вечером…
Однако мне не стало спокойнее. Я вспомнил о Лисе. Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
Глава 26
Неподалеку от колодца сохранились развалины древней каменной стены. На другой вечер, покончив с работой, я вернулся туда и еще издали увидел, что Маленький принц сидит на краю стены, свесив ноги. И услышал его голос.
– Разве ты не помнишь? – говорил он. – Это было совсем не здесь.
Наверно, кто-то ему отвечал, потому что он возразил:
– Ну да, это было ровно год назад, день в день, но только в другом месте…
Я зашагал быстрее. Но нигде у стены я больше никого не видел и не слышал. А между тем Маленький принц снова ответил кому-то:
– Ну конечно. Ты найдешь мои следы на песке. И тогда жди. Сегодня ночью я туда приду.
До стены оставалось двадцать метров, а я все еще ничего не видел.
После недолгого молчания Маленький принц спросил:
– А у тебя хороший яд? Ты не заставишь меня долго мучиться?
Я остановился, и сердце мое сжалось, но я все еще не понимал.
– Теперь уходи, – сказал Маленький принц. – Я хочу спрыгнуть вниз.
Тогда я опустил глаза да так и подскочил! У подножья стены, подняв голову к Маленькому принцу, свернулась желтая змейка, из тех, чей укус убивает в полминуты.
Нащупывая в кармане револьвер, я бегом бросился к ней, но при звуке шагов змейка тихо заструилась по песку, словно умирающий ручеек, и с еле слышным металлическим звоном неторопливо скрылась меж камней.
Я подбежал к стене как раз вовремя и подхватил моего Маленького принца. Он был белее снега.
– Что это тебе вздумалось, малыш! – воскликнул я. – Чего ради ты заводишь разговоры со змеями?
Я развязал его неизменный золотой шарф. Смочил ему виски и заставил выпить воды. Но не смел больше ни о чем спрашивать. Он серьезно посмотрел на меня и обвил мою шею руками. Я услышал, как бьется его сердце, словно у подстреленной птицы. Он сказал:
– Я рад, что ты нашел, в чем там была беда с твоей машиной. Теперь ты можешь вернуться домой…
– Откуда ты знаешь?!
Я как раз собирался сказать ему, что, вопреки всем ожиданиям, мне удалось исправить самолет!
Он не ответил, он только сказал:
– И я тоже сегодня вернусь домой.
Потом прибавил печально:
– Это гораздо дальше… и гораздо труднее…
Все было как-то странно. Я крепко обнимал его, точно малого ребенка, и, однако, мне казалось, будто он ускользает, его затягивает бездна, и я не в силах его удержать…
Он задумчиво смотрел куда-то вдаль.
– У меня останется твой барашек. И ящик для барашка. И намордник…
Он печально улыбнулся.
Я долго ждал. Он словно бы приходил в себя.
– Ты напуг…