Винни-пух и все-все-все

ь, о чем же он, собственно, думает.
Поэтому, сказать вам по правде, услышав тяжелые шаги Винни-Пуха, Иа очень обрадовался, что может на минутку перестать думать и просто поздороваться.
– Как самочувствие? – по обыкновению уныло спросил он.
– А как твое? – спросил Винни-Пух.
Иа покачал головой.
– Не очень как! – сказал он. – Или даже совсем никак. Мне кажется, я уже очень давно не чувствовал себя как.
– Ай-ай-ай, – сказал Пух, – очень грустно! Дай-ка я на тебя посмотрю.
Иа-Иа продолжал стоять, понуро глядя в землю, и Винни-Пух обошел вокруг него.
– Ой, что это случилось с твоим хвостом? – спросил он удивленно.
– А что с ним случилось? – сказал Иа-Иа.
– Его нет!
– Ты не ошибся?
– Хвост или есть, или его нет. По-моему, тут нельзя ошибиться. А твоего хвоста нет.
– А что же тогда там есть?
– Ничего.
– Ну-ка, посмотрим, – сказал Иа-Иа.
И он медленно повернулся к тому месту, где недавно был его хвост; затем, заметив, что ему никак не удается его догнать, он стал поворачиваться в обратную сторону, пока не вернулся туда, откуда начал, а тогда он опустил голову и посмотрел снизу и наконец сказал, глубоко и печально вздыхая:
– Кажется, ты прав.
– Конечно, я прав, – сказал Пух.
– Это вполне естественно, – грустно сказал Иа-Иа. – Теперь все понятно. Удивляться не приходится.
– Ты, наверно, его где-нибудь позабыл, – сказал Винни-Пух.
– Наверно, его кто-нибудь утащил… – сказал Иа-Иа. – Чего от них ждать! – добавил он после большой паузы.
Пух чувствовал, что он должен сказать что-нибудь полезное, но не мог придумать, что именно. И он решил вместо этого сделать что-нибудь полезное.
– Иа-Иа, – торжественно произнес он, – я, Винни-Пух, обещаю тебе найти твой хвост.
– Спасибо, Пух, – сказал Иа. – Ты настоящий друг. Не то что некоторые!
И Винни-Пух отправился на поиски хвоста.
Он вышел в путь чудесным весенним утром. Маленькие прозрачные облачка весело играли на синем небе. Они-то набегали на солнышко, словно хотели его закрыть, то поскорее убегали, чтобы дать и другим побаловаться.
А солнце весело светило, не обращая на них никакого внимания, и сосна, которая носила свои иголки круглый год не снимая, казалась старой и потрепанной рядом с березками, надевшими новые зеленые кружева. Винни шагал мимо сосен и елок, шагал по склонам, заросшим можжевельником и репейником, шагал по крутым берегам ручьев и речек, шагал среди груд камней и снова среди зарослей, и вот наконец, усталый и голодный, он вошел в Дремучий Лес, потому что именно там, в Дремучем Лесу, жила Сова.
“А если кто-нибудь что-нибудь о чем-нибудь знает, – сказал медвежонок про себя, – то это, конечно, Сова. Или я не Винни-Пух, – сказал он. – А я – он, – добавил Винни-Пух. – Значит, все в порядке! “
Сова жила в великолепном замке “Каштаны”. Да, это был не дом, а настоящий замок. Во всяком случае, так казалось медвежонку, потому что на двери замка был и звонок с кнопкой, и колокольчик со шнурком. Под звонком было прибито объявление:
ПРОШУ НАЖАТЬ ЭСЛИ НЕ АТКРЫВАЮТ
А под колокольчиком другое объявление:
ПРОШУ ПАДЕРГАТЬ ЭСЛИ НЕ АТКРЫВАЮТ
Оба эти объявления написал Кристофер Робин, который один во всем Лесу умел писать. Даже Сова, хотя она была очень-очень умная и умела читать и даже подписывать свое имя – Сава, и то не сумела бы правильно написать такие трудные слова.
Винни-Пух внимательно прочел оба объявления, сначала слева направо, а потом – на тот случай, если он что-нибудь пропустил, – справа налево.
Потом, для верности, он нажал кнопку звонка и постучал по ней, а потом он подергал шнурок колокольчика и крикнул очень громким голосом:
– Сова! Открывай! Пришел Медведь.
Дверь открылась, и Сова выглянула наружу.
– Здравствуй, Пух, – сказала она. – Какие новости?
– Грустные и ужасные, – сказал Пух, – потому что Иа-Иа, мой старый друг, потерял свой хвост, и он очень убивается о нем. Будь так добра, скажи мне, пожалуйста, как мне его найти?
– Ну, – сказала Сова, – обычная процедура в таких случаях нижеследующая…
– Что значит Бычья Цедура? – сказал Пух. – Ты не забывай, что у меня в голове опилки и длинные слова меня только огорчают.
– Ну, это означает то, что надо сделать.
– Пока она означает это, я не возражаю, – смиренно сказал Пух.
– А сделать нужно следующее: во-первых, сообщи в прессу. Потом…
– Будь здорова, – сказал Пух, подняв лапу. – Так что мы должны сделать с этой… как ты сказала? Ты чихнула, когда собиралась сказать.
– Я не чихала.
– Нет, Сова, ты чихнула.
– Прости, пожалуйста, Пух, но я не чихала. Нельзя же чихнуть и не знать, что ты чихнул.
– Ну и нельзя знать, что кто-то чихнул, когда никто не чихал.
– Я начала говорить: сперва сообщи…
– Ну вот ты опять! Будь здорова, – грустно сказал Винни-Пух.
– Сообщи в печать, – очень громко и внятно сказала Сова. – Дай в газету объявление и пообещай награду. Надо написать, что мы дадим что-нибудь хорошенькое тому, кто найдет хвост Иа-Иа.
– Понятно, понятно, – сказал Пух, кивая головой. – Кстати, насчет “чего-нибудь хорошенького”, – продолжал он сонно, – я обычно как раз в это время не прочь бы чем-нибудь хорошенько подкре… – И он покосился на буфет, стоявший в углу комнаты Совы. – Скажем, ложечкой сгущенного молока или еще чем-нибудь, например, одним глоточком меду…
– Ну вот, – сказала Сова, – мы, значит, напишем наше объявление, и его расклеят по всему Лесу.
“Ложечка меду, – пробормотал медвежонок про себя, – или… или уж нет, на худой конец”.
И он глубоко вздохнул и стал очень стараться слушать то, что говорила Сова.
А Сова говорила и говорила какие-то ужасно длинные слова, и слова эти становились все длиннее и длиннее… Наконец она вернулась туда, откуда начала, и стала объяснять, что написать это объявление должен Кристофер Робин.
– Это ведь он написал объявления на моей двери. Ты их видел, Пух?
Пух уже довольно давно говорил по очереди то “да”, то “нет” на все, что бы ни сказала Сова. И так как в последний раз он говорил “да, да”, то на этот раз он сказал: “Нет, нет, никогда!” – хотя не имел никакого понятия, о чем идет речь.
– Как, ты их не видел? – спросила Сова, явно удивившись. – Пойдем посмотрим на них.
Они вышли наружу, и Пух посмотрел на звонок и на объявление под ним и взглянул на колокольчик и шнурок, который шел от него, и чем больше он смотрел на шнурок колокольчика, тем больше он чувствовал, что он где-то видел что-то очень похожее… Где-то совсем в другом месте, когда-то раньше…
– Красивый шнурок, правда? – сказала Сова.
Пух кивнул.
– Он мне что-то напоминает, – сказал он, – но я не могу вспомнить что. Где ты его взяла?
– Я как-то шла по лесу, а он висел на кустике, и я сперва подумала, что там кто-нибудь живет, и позвонила, и ничего не случилось, а потом я позвонила очень громко, и он оторвался, и, так как он, по-моему, был никому не нужен, я взяла его домой и…
– Сова, – сказал Пух торжественно, – он кому-то очень нужен.
– Кому?
– Иа. Моему дорогому другу Иа-Иа. Он… он очень любил его.
– Любил его?
– Был привязан к нему, – грустно сказал Винни-Пух.
С этими словами он снял шнурок с крючка и отнес его хозяину, то есть Иа, а когда Кристофер Робин прибил хвост на место, Иа-Иа принялся носиться по Лесу, с таким восторгом размахивая хвостом, что у Винни-Пуха защекотало во всем теле и ему пришлось поскорее побежать домой и немножко подкрепиться.
Спустя полчаса, утирая губы, он гордо спел:
Кто нашел хвост?
Я, Винни-Пух!
Около двух
(Только по-правдашнему было около одиннадцати!)
Я нашел хвост!
Глава пятая, в которой Пятачок встречает Слонопотама
Однажды, когда Кристофер Робин, Винни-Пух и Пятачок сидели и мирно беседовали, Кристофер Робин проглотил то, что у него было во рту, и сказал, как будто между прочим:
– Знаешь, Пятачок, а я сегодня видел Слонопотама.
– А чего он делал? – спросил Пятачок.
Можно было подумать, что он ни капельки не удивился!
– Ну, просто слонялся, – сказал Кристофер Робин, – По-моему, он меня не видел.
– Я тоже одного как-то видел, – сказал Пятачок. – По-моему, это был он. А может, и нет.
– Я тоже, – сказал Пух, недоумевая. “Интересно, кто же это такой Слонопотам?” – подумал он.
– Их не часто встретишь, – небрежно сказал Кристофер Робин.
– Особенно сейчас, – сказал Пятачок.
– Особенно в это время года, – сказал Пух.
Потом они заговорили о чем-то другом, и вскоре пришла пора Пуху и Пятачку идти домой. Они пошли вместе. Сперва, пока они плелись по тропинке на краю Дремучего Леса, оба молчали; но когда они дошли до речки и стали помогать друг другу перебираться по камушкам, а потом бок о бок пошли по узкой тропке между кустов, у них завязался Очень Умный Разговор. Пятачок говорил: “Понимаешь, Пух, что я хочу сказать?” А Пух говорил: “Я и сам так, Пятачок, думаю”. Пятачок говорил: “Но с другой стороны, Пух, мы не должны забывать”. А Пух отвечал: “Совершенно верно, Пятачок. Не понимаю, как я мог упустить это из виду”.
И вот, как раз когда они дошли до Шести Сосен, Пух оглянулся кругом и, убедившись, что никто не подслушивает, сказал весьма торжественным тоном:
– Пятачок, я что-то придумал.
– Что ты придумал, Пух?
– Я решил поймать Слонопотама.
Сказав это, Винни-Пух несколько раз подряд кивнул головой. Он ожидал, что Пятачок скажет: “Ну да!”, или: “Да ну?”, или: “Пух, не может быть!”, или сделает какое-нибудь другое полезное замечание в этом духе, но Пятачок ничего не сказал.
По правде говоря, Пятачок огорчился, что не ему первому пришла в голову эта замечательная мысль.
– Я думаю поймать его, – сказал Пух, подождав еще немножко, – в западню. И это должна быть очень Хитрая Западня, так что тебе придется помочь мне, Пятачок.
– Пух, – сказал Пятачок, немедленно утешившись и почувствовав себя вполне счастливым, – я тебе, конечно, помогу. – А потом он сказал: – А как мы это сделаем?
И Пух сказал:
– В этом-то вся соль: как?
Они сели, чтобы обдумать свое предприятие.
Первое, что пришло Пуху в голову, – вырыть Очень Глубокую Яму, а потом Слонопотам пойдет гулять и упадет в эту яму, и…
– Почему? – спросил Пятачок.
– Что – почему? – сказал Пух.
– Почему он туда упадет?
Пух потер нос лапой и сказал, что, ну, наверно, Слонопотам будет гулять, мурлыкая себе под нос песенку и поглядывая н…