Мэри поппинс

лестницы по мере того, как пустые места на небе заполнялись.
Наконец всё было закончено.
Мэри Поппинс встряхнула свою корзинку, показывая миссис Корри, что там больше не осталось ни одной звезды.
Обе спустились, и процессия снова тронулась в путь; мисс Фанни — с лестницами на плече, мисс Анни — размахивая опорожненным ведром.
На углу они на минуту остановились и о чём-то поговорили; Мэри Поппинс обменялась со всеми рукопожатием и помчалась по переулку; миссис Корри, слегка пританцовывая, двинулась в противоположную сторону.
Скоро и её крошечная фигурка, и громадные фигуры её дочерей, тяжело ступавших за ней следом, растаяли в темноте.
Садовая калитка хлопнула. По дорожке заскрипели шаги. Входная дверь отворилась, щёлкнул замок. Тихие шаги Мэри Поппинс послышались на лестнице; она на цыпочках прошла по детской и ушла в спальню к Барби и Джону.
Когда её шаги затихли, Джейн и Майкл, переглянувшись, молча отправились к комоду. Они открыли верхний левый ящик и заглянули туда.
Там ничего не было, кроме стопки носовых платков Джейн.
—Что я говорил!— сказал Майкл.
Ребята обследовали гардероб. Коробка из-под ботинок также была пуста.
—Да как же это так? Как же так?— пробормотал Майкл, усаживаясь на край кровати и глядя на Джейн.
Но Джейн ничего не сказала. Она просто села рядом с ним, обхватив руками колени, и глубоко-глубоко задумалась. Наконец она тряхнула волосами, потянулась и встала.
—Я хочу знать только одно,— сказала она,— звёзды ли делают из золочёной бумаги или золочёную бумагу из звёзд?
Ответа на её вопрос не последовало, да она его и не ожидала. Она знала, что правильно ответить на него может только тот, кто гораздо, гораздо умнее Майкла…
Глава седьмая. Полнолуние
Весь день напролёт Мэри Поппинс спешила, а когда она спешила, она всегда сердилась.
Всё, что делала Джейн, было плохо, всё, что делал Майкл, было ещё хуже. Она покрикивала даже на Близнецов.
Джейн с Майклом старались как можно меньше попадаться ей на глаза: они уже знали — бывают минуты, когда лучше, чтобы Мэри Поппинс тебя не видела и не слышала.
—Хорошо бы мы были невидимками!— сказал Майкл, после того как Мэри Поппинс заявила, что один его вид может вывести из терпения всякого уважающего себя человека.
—Очень просто,— сказала Джейн,— давай спрячемся за диван. Посчитаем пока, сколько у нас денег в копилках, а после ужина она, может быть, станет добрее. Так они и сделали.
—Шесть и четыре пенса — это десять, и ещё полпенни и трёхпенсовик,— сказала Джейн. Она считала быстро.
—А у меня четыре пенни и три фартинга, и… и вот и всё,— вздохнул Майкл, сложив монетки столбиком.
—В кружку для бедных?— фыркнула Мэри Поппинс, заглянув за диван.
—Нет, для меня!— обиженно ответил Майкл.— Это сбережения. Я столько накопил.
—Гм! Наверно, опять на какой-нибудь сумалёт!— с презрением сказала Мэри Поппинс.
—Нет, на слона: мне очень нужен свой слон. Как Лиззи в Зоопарке, только совсем свой. Я тебя буду на нём катать,— сказал Майкл, глядя в сторону, но всё-таки уголком глаза следя за Мэри Поппинс, чтобы выяснить, как она отнесётся к этому предложению.
—Хм! Тоже придумал!— сказала Мэри Поппинс. Но было заметно, что она уже не так сердится.
—Интересно,— сказал Майкл задумчиво,— что бывает в Зоопарке ночью, когда все уходят домой?
—Много будешь знать, скоро состаришься,— огрызнулась Мэри Поппинс.
—Так ведь я же не знаю, я просто спрашиваю,— пояснил Майкл.— А вы знаете?— спросил он Мэри Поппинс, которая тем временем с удвоенной быстротой сметала крошки со стола.
—Ещё один вопрос — и будет марш в кровать!— ответила она и принялась убирать детскую так яростно, что стала похожа скорее на смерч в косынке и фартуке, чем на человека.
—Бесполезно её спрашивать,— шепнула Джейн.— Она всё знает, а ничего не скажет!
—А зачем тогда знать, если ты никому не говоришь!— проворчал Майкл, но так тихо, что даже Мэри Поппинс не услышала…
Джейн и Майкл не могли припомнить, чтобы их когда-нибудь укладывали спать так спешно, как в этот вечер. Мэри Поппинс погасила свет очень рано и умчалась с такой быстротой, словно все ветры земли дули ей в спину.
Им показалось, что не прошло и минуты после её ухода, как они услышали за дверью чей-то шёпот.
—Джейн, Майкл, скорей!— шептал чей-то голос.— Наденьте что-нибудь — и бегом!
Ребята выскочили из постелей, страшно удивлённые.
—Пошли!— сказала Джейн.— Будет что-то интересное!
И она начала искать в темноте платье.
—Скорей!— опять повторил голос.
—О господи, ничего не могу найти, кроме матросской шапки и перчаток!— сказал Майкл. Он метался по комнате, стуча ящиками и лихорадочно обшаривая полки.
—Ну и хватит. Надевай! Сейчас не холодно. Пошли!
Сама Джейн разыскала только маленькое пальтишко Джона. Ей кое-как удалось в него втиснуться.
Она открыла дверь. За дверью не было никого, но ребятам показалось, что кто-то быстро-быстро бежит вниз по лестнице. Джейн и Майкл помчались вдогонку.
Но кто бы или что бы это ни было, его не удавалось ни догнать, ни даже увидеть.
Однако ребята ясно чувствовали, что кто-то указывает им дорогу и велит следовать за собой.
Они уже бежали по пустынному переулку; слышалось только, как шлёпают их туфли по мостовой.
—Скорей!— вновь поторопил их голос из-за ближайшего угла; но, свернув за угол, они опять никого не увидели. Следуя за голосом, ребята бежали изо всей мочи по улицам, аллеям, площадям, по парку и наконец остановились перед большим турникетом в высокой ограде.
—Вы пришли!— сказал голос.
—Куда?— крикнул Майкл.
Но ответа не последовало. Джейн подошла к турникету, держа Майкла за руку.
—Смотри!— сказала она.— Разве не видишь? Это же Зоопарк!
Полная луна очень ярко светила в небесах; при её свете Майкл ясно различил железную решётку и заглянул внутрь. Конечно! Как же это он мог не узнать ограды Зоопарка!
—А как же мы войдём?— спросил он.— У нас нет денег!
—Не беспокойся!— ответил кто-то из-за ограды ворчливым басом.— Приглашённые входят сегодня ночью бесплатно. Толкни турникет, пожалуйста!
Джейн с Майклом послушались и в один миг оказались в Зоопарке.
—Вот ваши билеты,— сказал бас, и, осмотревшись, они увидели, что он принадлежит огромному Бурому Медведю, одетому в форменную куртку с медными пуговицами и фуражку. В лапе он держал два розовых билетика, которые и протянул ребятам.
—А раньше мы всегда отдавали контролёру билеты,— сказала Джейн.
—Что было раньше, то было раньше. А сегодня получайте!— сказал Медведь, улыбаясь,
Майкл разглядывал Медведя.
—А я вас знаю,— сказал он Медведю.— Я один раз дал вам банку сиропа.
—Правильно,— согласился Медведь.— И ты забыл её открыть. Знаешь, сколько времени я её открывал? Десять дней! Пожалуйста, в следующий раз будь повнимательней!
—А почему вы не в клетке? Вас всегда выпускают по ночам?— спросил Майкл.
—Нет. Только когда День Рождения приходится на полнолуние. Но извините, мне некогда. Я должен наблюдать за входом.
И Медведь отвернулся от них и снова начал вертеть рукоятку турникета.
Джейн и Майкл, крепко сжимая свои билеты, пошли по дорожке.
В ярком свете полной луны было отчётливо видно каждое дерево, каждый кустик и цветок.
—Тут что-то такое творится,— сказал Майкл.
И несомненно он был прав. По всем дорожкам бегали звери, а кое-где и птицы.
Два Волка промчались мимо ребят, оживлённо беседуя на ходу с очень высоким Аистом, который семенил между ними, грациозно изгибая шею. Джейн и Майкл ясно расслышали слова «День Рождения» и «Полнолуние», когда тройка поравнялась с ними.
Поодаль три Верблюда рядышком прогуливались по аллее, а неподалёку от них Бобёр о чём-то увлечённо разговаривал с Американским Кондором. И, как показалось ребятам, все обсуждали один и тот же вопрос.
—Чей это день рождения, интересно?— сказал Майкл.
Но Джейн уже ушла вперёд, залюбовавшись редкостным зрелищем.
Как раз перед Слоновником очень толстый старый джентльмен расхаживал взад и вперёд на четвереньках, а на его спине на двух маленьких скамеечках сидело восемь обезьянок.
—Батюшки! Всё вверх тормашками!— воскликнула Джейн.
Старый джентльмен посмотрел на неё очень сердито.
—Вверх тормашками!— повторил он.— Кто вверх тормашками? Я? Это оскорбление!
Обезьянки расхохотались.
—Ох, простите, я не про вас говорила, а про всё вообще!— объяснила Джейн, стараясь догнать старого джентльмена, чтобы извиниться.— Ведь обычно люди катаются на животных, а сегодня человек катает зверей. Вот что я хотела сказать.
Но старый джентльмен, пыхтя и отдуваясь, продолжал утверждать, что его оскорбили, и наконец скрылся из виду вместе с отчаянно вопившими обезьянами-пассажирками.
Увидев, что догонять его бесполезно, Джейн взяла Майкла за руку и пошла в другую сторону. Вдруг ребят остановил чей-то голос, раздавшийся у них почти из-под ног:
—Пойдите-ка сюда, эй вы! Оба, оба! Заходите! Посмотрим, как вы будете нырять за апельсинной коркой, которая вам не нужна!
Это был сердитый, обиженный голос, и, присмотревшись, ребята увидели, что говорит маленький чёрный Тюлень, свирепо смотревший на них из залитого лунным светом бассейна.
—Давайте, давайте! Посмотрим, как это понравится вам!— настаивал Тюлень.
—Да ведь мы же не умеем плавать,— сказал Майкл.
—Ничем не могу помочь!— сказал Тюлень.— Надо было раньше думать! Меня ведь никто не спрашивал, умею я плавать или нет. А, что? Что такое?
Последние его слова были адресованы другому Тюленю, вынырнувшему рядом с ним из воды и что-то шептавшему ему на ухо.
—Кто?— сказал первый Тюлень.— Говори громче!
Второй Тюлень снова что-то зашептал. Джейн уловила слова: «Приглашённые гости…», «Друзья самой…» — и больше ничего.
Первый Тюлень, казалось, был разочарован, но тем не менее довольно вежливо сказал Джейн и Майклу:
—Ах, извините, пожалуйста! Рад с вами познакомиться.
Извините.— И он протянул свой ласт и обменялся с ребятами влажным рукопожатием.
В этот момент кто-то с разбегу налетел на Джейн.
—Ты что, ослеп?— крикнул Тюлень.— Надо смотреть, куда идёшь!
Джейн поспешно обернулась и так и подскочила от страха и изумления. Перед ней стоял огромнейший Лев!
Глаза Льва заблестели, когда он в свою очередь разглядел Джейн.
—Ох, простите!— начал он.— Я не знал, что это вы! Сегодня у нас тут такая толкотня и я так спе…