Джельсомино в стране лжецов

а вставать на ноги. Стареть мне никак не хочется. Можете себе представить, как изумилась его мать, увидев перед собой высокого широкоплечего юношу с усами, как у бравого жандарма, да вдобавок говорящего басом. – Бенвенуто, сынок, как ты изменился и вырос! – Все к лучшему, мама. Вот увидите, теперь-то я смогу найти себе работу. Но он не стал ее долго искать, а вытащил из сарая отцовскую тележку и пошел с нею бродить по улицам города, крича нараспев: – Старье берем, старье берем! Услышав его звучный голос, из окон и дверей выглянули соседские кумушки. – Какой красивый и статный юноша! Откуда вы? – спрашивали они наперебой. – Бенвенуто – Не Сидящий Ни Минуты! Неужели это вы? – Я, тетушки. Можете не сомневаться. Нечаянно я заснул, сидя на стуле, и проснулся уже с усами. Так Бенвенуто начал работать. Все любили его. Да он и не мог не нравиться – всегда на ногах, постоянно в движении, каждую минуту готовый помочь другим и неизменно занятый каким-нибудь делом. Однажды его даже хотели избрать мэром города. – Нам нужен именно такой человек, как ты, который не очень-то засиживался бы в своем кресле… Но Бенвенуто отказался от столь лестного предложения. Через несколько лет умерла его мать. “Теперь я остался один-одинешенек, – подумал Бенвенуто. – Сидеть без дела я все равно не могу, иначе быстро постарею. Пойду-ка я лучше поброжу да посмотрю, что нового на свете”. Сказано – сделано. Взял он тележку со всяким тряпьем и пошел бродить по свету. Он мог идти без устали днями и ночами – поэтому много видел и беседовал с самыми разными людьми. – Какой он приятный и учтивый юноша! – часто говорили о Бенвенуто и предлагали ему: – Присядьте с нами на минутку, поговорим немного. – Говорить можно и стоя, – обычно отвечал Бенвенуто. Так он ходил-бродил повсюду и продолжал оставаться молодым и сильным. Как-то, проходя мимо одной лачуги, он стал свидетелем зрелища, от которого у него сжалось сердце, – в постели лежала больная женщина, а рядом на полу сидела куча ребятишек, плакавших навзрыд один громче другого. – Молодой человек! – позвала его женщина. – Если вы не очень торопитесь, зайдите сюда на минутку. Я не могу сдвинуться с места, чтобы успокоить ребятишек, а каждая их слеза для меня – нож острый. Бенвенуто вошел в убогое жилище, взял на руки одного из ревущих малышей и, расхаживая с ним взад и вперед по комнате, убаюкал его. Таким же способом он успокоил и остальных. Только самый маленький никак не умолкал и продолжал громко плакать. – Присядьте на минутку, – попросила его больная женщина, – и подержите его немного на руках. Он привык засыпать, когда его укачивают сидя. Бенвенуто подошел к печке и сел на стоящую около нее скамейку, и ребенок сразу же перестал плакать. Это был на редкость красивый малыш; когда он улыбался, бедная лачуга как бы преображалась. А улыбался он потому, что Бенвенуто старался всячески его успокоить и развеселить. Потом он спел малышу песенку, и ребенок в конце концов заснул. – Благодарю вас от всего сердца, – сказала женщина._ Если бы не вы, я готова была умереть от отчаяния. – Прошу вас, не говорите так даже в шутку, – ответил Бенвенуто. Уходя, он случайно посмотрел в зеркало, висевшее на стене, и увидел, что у него появились седые волосы. “Ведь я совсем забыл, что, когда сижу, быстро старею”, – подумал Бенвенуто. Но тут же расправил плечи, взглянул в последний раз на спящих детей и пошел дальше своей дорогой. В другой раз, проходя ночью по улице небольшого селения, он заметил свет в одном окошке. В комнате за прялкой сидела девочка. Работая, она горько вздыхала. – Что с тобой? – спросил ее Бенвенуто, войдя в дом. – Да вот уже три ночи кряду, как я не сплю. Мне нужно кончить работу к завтрашнему дню. Если я не успею ее доделать, мне не заплатят ни гроша и моей семье придется голодать. К тому же у меня отберут тогда прялку. Я бы сейчас, кажется, все на свете отдала, лишь бы поспать хоть полчасика. “Полчаса – это всего тридцать минут, – подумал Бенвенуто, – пожалуй, тридцать минут и я мог бы поработать за девочку”. – Послушай, – сказал он, – ложись-ка спать, а я заменю тебя. Мне очень хочется попробовать посидеть за этой прялкой. Она такая красивая и так славно работает. А через полчасика я тебя разбужу. Девочка прилегла на лавку и сразу же уснула, свернувшись клубочком, как котенок. Бенвенуто сел за прялку, да так и не решился разбудить девочку. Каждый раз, когда он глядел на спящую, ему казалось, что ей снятся прекрасные сны. И вот наступил рассвет, взошло солнце и разбудило девочку. – Боже мой, я проспала всю ночь, а вы за меня работали! – Ничего, ничего, мне было очень интересно, да и работа спорилась, старался успокоить ее Бенвенуто. – Да у вас же вся голова побелела, словно от пыли! “Как знать, на сколько лет я постарел за эту ночь?” – подумал Бенвенуто. Но он не испытал при этом никакого огорчения, так как успел кончить работу, порученную девочке, лицо которой теперь так и сияло от радости. Однажды на своем пути Бенвенуто повстречал несчастного старика, которому пришло время умирать. – Какая жалость, – говорил, вздыхая, старик, – и какая несправедливость, что придется умереть так ни с кем и не сыграв напоследок партию в шахматы. Все мои друзья уже отправились на тот свет. – Ну, если дело только в этом, – сказал Бенвенуто, – в шахматы играть умею и я. Они приступили к игре. Бенвенуто начал было делать первые ходы стоя, но старик упрекнул его: – Ты вот стоишь и мешаешь мне обдумать верный ход. Видно, ты обязательно хочешь выиграть и пользуешься тем, что я больной и несчастный старик. Бенвенуто уселся на стул, да так и не вставал до окончания партии. Он был настолько растерян, что путал ходы и фигуры, и старик выиграл партию. Победитель радостно потирал руки, как мальчишка, который залез, и не безуспешно, в чужой сад за грушами. у – Сыграем еще, – весело предложил старик. Бенвенуто хотел было подняться, ведь сидение на стуле отнимало у него дни, месяцы, а может быть, и целые годы жизни. Но ему было жаль огорчать беднягу старика. Он остался сидеть и сыграл еще одну партию. Старик, казалось, помолодел от радости. – Его годы перешли ко мне, – вздохнул Бенвенуто, взглянув на себя в зеркало, висевшее у старика в комнате. Волосы Бенвенуто побелели, словно запорошенные снегом. – Нечего сожалеть. Кто знает, сколько лет старик мечтал выиграть хотя бы одну партию в шахматы. И так всякий раз, когда, желая помочь кому-нибудь наш Бенвенуто садился, волосы у него седели. Потом и спина начала гнуться, точь-в-точь как деревья под порывами ветра. Да и глаза уже не видели так зорко, как прежде. Бенвенуто – Не Сидящий Ни Минуты продолжал стареть, и в конце концов у него не осталось ни одного темного волоса. Те, кто хорошо его знал, говорили: – Какая тебе была выгода делать добрые дела? Если бы ты больше думал о самом себе, то и сейчас прыгал бы, как воробышек. Но Бенвенуто – Не Сидящий Ни Минуты был другого мнения. Каждый его седой волос напоминал ему о каком-нибудь хорошем поступке. Зачем же ему было раскаиваться? – Ты мог бы продлить жизнь самому себе, вместо того чтобы раздавать ее всем понемногу, – не раз говорили ему соседки-кумушки. Но в ответ Бенвенуто, улыбаясь, качал головой и думал, что каждый седой волос дарил ему нового друга, сотни и тысячи друзей, рассеянных по всему свету. А много ли друзей у вас? Хотелось бы вам иметь повсюду столько же друзей, как у Бенвенуто? Бенвенуто продолжал бродить по свету, хотя теперь ему приходилось опираться на палку и все чаще останавливаться, чтобы передохнуть. Так, странствуя, он попал в Страну лжецов, где, по примеру своего покойного отца, стал старьевщиком и тем зарабатывал себе на жизнь. – Вы побывали в стольких странах, – возразила, прервав его рассказ, Кошка-хромоножка. – Неужели вы не могли выбрать себе места получше? Бенвенуто – Не Сидящий Ни Минуты улыбнулся: – Как раз здесь люди больше всего нуждаются в помощи. Что говорить, это самая несчастная страна на земле, а стало быть, самое подходящее для меня место. – Вот он, правильный путь! – воскликнул Джельсомино, слушавший со слезами на глазах рассказ старика. – Теперь-то я знаю, что мне делать с моим голосом. Вместо того чтобы ездить повсюду и оставлять после себя одни разрушения, я постараюсь своим голосом дарить людям радость.
– Но это тебе будет нелегко сделать, – заметила Кошка-хромоножка. Например, если ты примешься напевать колыбельную песню детям, то помешаешь им заснуть. – Но иногда можно творить добрые дела и разбудив людей, которые глухи ко всему и беспробудно спят, – ласково ответил ей Бенвенуто. – Я решу эту задачу! – сказал Джельсомино, ударив кулаком об пол. – А пока, – заметила Хромоножка, – тебе нужно вылечить коленку. И действительно, коленка у Джельсомино все больше распухала, и он не мог уже ни стоять, ни ходить. Решено было оставить его до выздоровления в доме у Бенвенуто. К тому же добрейший Бенвенуто – Не Сидящий Ни Минуты никогда не спал и мог присматривать за Джельсомино ночью, чтобы он случайно не запел во сне и вновь не привлек внимание полиции.
Узнаете вы, как и почему наш Бананито угодил в тюрьму
Бананито – как вам нетрудно будет вспомнить – вышел из дому рано утром в поисках счастья. Никакого определенного плана у него не было – просто ему хотелось показать людям свое мастерство живописца. Город еще только просыпался. Дворники поливали из шлангов улицы и перекидывались шутками с рабочими, которые ехали на своих велосипедах на фабрики и заводы и то и дело рисковали принять холодный душ. Это было ласковое и безоблачное утро, и Бананито, остановившись посреди тротуара, почувствовал, как в его голове, словно цветы, расцветали прекрасные мысли. Он даже ощущал их запах, словно вокруг него прямо на асфальте неожиданно распустились миллионы фиалок. – А ведь это замечательная идея! – с радостью решил он. И, не сходя с места, прямо у ворот фабрики, возле которой он очутился в тот момент, художник пристроился на тротуаре, вынул из коробки цветные мелки и начал рисовать. Несколько рабочих сразу обступили его. – Бьюсь об заклад, – сказал один из них, – что этот бродячий художник, как всегда, нарис…